Голландец по происхождению, Николас Ван Хоорн служил во французском флоте. Там он приобрел славу человека, отличающегося чрезмерной вспыльчивостью и полным отсутствием чести, при случае нападая на суда и своих соотечественников, и короля Франции. Став флибустьером, он постоянно нарушал пиратский кодекс, обманывая подельников, а с теми, кто возмущался, предпочитал разбираться лично с помощью пистолета или сабли.
Корсар по протекции
В середине XVII века хорошо укрепленный голландский порт Флиссинген превосходил по значению Антверпен и был центром торговой Ост-Индской компании. Плавая около десяти лет на ее судах, Ван Хоорн понял, что тяжелым морским трудом больших денег не заработать, и в 1671 году сделал предложение француженке Лукреции Леру, дочери агента более богатой Вест-Индской компании.
После свадьбы его судьба резко изменилась. По рекомендации тестя в 1672 году Генеральные штаты соединенных нидерландских провинций назначили Ван Хоорна комиссионером по призам в испанском порту Ла-Корунья, важнейшем центре торговли с Новым Светом. Начавшаяся англо-голландская война дала Николасу «полную власть и полномочия судить и выносить приговоры по всем кораблям, принадлежащим каким-либо иностранцам и враждебным штатам».
Занимаясь разбором дел, связанных с захватом голландскими каперами английских торговых судов, Ван Хоорн пришел к двум важным для себя выводам. Во-первых, добывать собственные трофеи куда выгоднее, чем подсчитывать чужие. А во-вторых, самой богатой добычей могут стать как раз суда Вест-Индской компании.
Используя связи жены, Ван Хоорн оправился во Францию и, поступив на службу 8 королевский флот, получил каперское свидетельство для войны против своих же соотечественников. Захватив несколько голландских призов, он собрал достаточно денег, чтобы приобрести собственный корабль.
Не желая быть обязанным ни французам, ни голландцам, Ван Хоорн в 1681 году приобрел в Англии 40-пушечный фрегат «Мэри энд Марта», переименовав его в «Сент-Николас».
Под белым флагом
Еще в 1638 году, по указу кардинала Ришелье, для военных кораблей королевского флота Франции был утвержден белый (божественный) цвет флага, в отличие от синего с лилиями для торговых судов. Но прославлять божественный порядок чуждого ему королевства под этим флагом Ван Хоорн совсем не собирался.
Непомерно возгордившись, по свидетельству современников, своим высоким и независимым положением, он не стал разбираться, какому государству принадлежал встречный корабль — вражескому, нейтральному или союзнику, приказывая своей команде любой ценой захватить противника. Если же запаздывало жалованье за службу, Николас не брезговал и торговыми кораблями Франции.
Пиратские методы Ван Хоорна скоро привели к тому, что Франция выдала вице-адмиралу графу д’Эстре ордер на арест приватира. Но встреча в открытом море с хорошо оснащенными преследователями не обескуражила Николаса. Он пересел в шлюпку и сам предстал перед графом, подняв голос на командующего:
— Неужели вы думаете, что мои люди позволят вам увести меня на их глазах, без борьбы? Знайте же, что они все мастера своего дела и быстры на расправу. Они встречали и не такие опасности и не боятся смерти.
По решительному виду корсара д’Эстре понял, что Ван Хоорн говорит правду. А так как приказа рисковать королевскими военными силами у вице-адмирала не было, он принял решение отпустить пирата, руководствуясь больше политическими мотивами, чем какими-либо другими.
Но больше смерти матросы на корабле Ван Хоорна боялись самого капитана. При первой же стоянке в Бискайском заливе на берег сошли 25 человек из команды, недовольные грубым обращением. Николас выстроил оставшихся матросов на палубе и для острастки забил насмерть одного из них. В результате на следующей стоянке его покинули еще 36 человек.
В Кадисе Ван Хоорну не удалось добиться от испанских властей разрешения торговать рабами. В отместку Николас разграбил портовый арсенал и направился через Атлантику к берегам Французской Гвианы, захватывая по пути голландские суда. В 1682 году губернатор Кайенны позволил ему поселиться в этой колонии и вложить деньги в покупку плантации. Оставив управлять имением своего шурина Бальтазара Леру, Николас бросился в очередную авантюру.
Узнав, что группа галеонов короля Испании дожидалась в Пуэрто-Рико военного эскорта, чтобы выйти в море, Ван Хоорн с несколькими кораблями вошел в порт и предложил местному губернатору услуги своей флотилии для охраны галеонов на их пути в далекую Испанию. Губернатор согласился, а как только корабли вышли из порта, «эскорт» тут же потопил все галеоны, присвоив себе богатую добычу.
Поход на Веракрус
Овеянный славой, Ван Хоорн получил от губернатора французской части Эспаньолы для защиты колонии каперское свидетельство, разрешающее нападать на суда испанцев и их поселения. Честолюбивый голландец тут же задумал совершить дерзкий и кажущийся неосуществимым захватнический поход на самый богатый и хорошо укрепленный город Мексики — Веракрус, основанный Кортесом.
Для этого предприятия в 1683 году Ван Хоорн объединил свои силы с уже прославившимся набегами на испанские крепости французским пиратом Мишелем де Граммоном. А чтобы противостоять сильному испанскому флоту, Николас вынудил принять участие в походе своего соотечественника Лоренса де Граффа, использовав, как всегда, собственную наглость.
Узнав о намерениях де Граффа ограбить испанские суда с серебром, вместо того чтобы присоединиться к пиратской флотилии, Ван Хоорн вошел в залив и потопил еще не загруженные серебром испанские корабли. Рассерженному де Граффу пришлось согласиться идти на Веракрус.
Пиратская эскадра насчитывала 10 судов и 1200 человек. В Веракрусе им противостоял гарнизон из 3000 солдат, который мог быть усилен подкреплением до 15 000 человек. Современник писал: «Это было такое же безрассудно смелое предприятие, как если бы 1200 басков, сидя в 10 утлых лодках, осмелились атаковать Бордо».
Ван Хоорн предложил дерзкий план. Узнав, что в Веракрус должны были прибыть два судна с грузом какао, он замаскировал под них два своих корабля, загрузив их десантом из 800 человек. Атака беспрепятственно высадившихся ночью на берег флибустьеров была столь внезапной, что многие жители даже подумали, что это городской праздник. Захватив Веракрус, пираты заперли богатых горожан в крепости и стали требовать выкуп за город.
Кровавая разборка
23 мая Ван Хоорн и его капитаны приступили к разделу добычи. Она оценивалась более чем в 1,5 миллиона песо. Это был один из наиболее богатых трофеев в истории пиратства. Доля каждого участника доходила до 800 пиастров.
Чтобы дождаться выкупа горожан, Ван Хоорн предложил де Граффу напасть на приближающийся испанский флот. Когда тот отказался, Николас решил отрубить головы части пленников и отправить их вице-королю Новой Испании в Мехико для ускорения получения выкупа. Но и это предложение было отвергнуто.
Тогда Ван Хоорн обвинил де Граффа в трусости и вызвал его на дуэль. Поединок на саблях состоялся 29 мая 1683 года на острове Сакрифисиос. Правило было простым: первый, кто проливал кровь противника, считался победителем, отстоявшим свою честь. Ван Хоорн проиграл, будучи раненным в руку. Закованный в кандалы, он был заперт в своей каюте.
На следующий день пираты получили выкуп за Веракрус и под командованием де Граффа двинулись в обратный путь. В условиях тропической жары рана Ван Хоорна быстро загноилась, и через неделю голландец умер. Он был похоронен на Логгерхед-Ки — маленьком островке у берегов Юкатана.
Вера Чистякова,
Александр Плошинский
